Просто решила написать что-нибудь небольшое. Писала, что в голову взбредет.
Кстати, я ведь так и не написала никакого рассказа на ДР для Наоми. Вроде как.
Так что надо будет отправить ей это. Когда вернется.
«один шаг»Она уже не первый раз получала подобную записку и начала порядком беспокоиться. Там не было ничего, кроме этих двух слов. Когда она получила что-то такое впервые, они были напечатаны мелким шрифтом в правом углу листа формата А4. Листок был сложен пополам и, раскрыв его, она некоторое время недоуменно глядела на эти слова, которые и заметить-то с первого раза было довольно сложно.
Решив, что это чья-то неумелая шутка, она просто кинула листок в ящик стола. Конечно, можно было бы и выкинуть его, но эта девушка слишком любила хранить различные записи. «На всякий пожарный», что называется.
Прошла неделя, и она уже почти забыла о происшествии, как вдруг снова обнаружила подобную записку в почтовом ящике. Там были те же самые слова, но более крупным шрифтом. Девушка лишь фыркнула и, стараясь не показывать волнения даже самой себе, кинула записку в тот же ящик, что и в прошлый раз.
Но через четыре дня все повторилось снова.
«один шаг». Теперь эти слова были написаны еще крупнее.
Так продолжалось в течение месяца. И вот, утром первого августа она снова держала в руках листок, сложенный пополам. Раскрыв, обнаружила все те же два слова. Но на этот раз они занимали уже половину листка.
- Кирс! Кирс! Эй, ты что, оглохла?
Она обернулась и невидящими глазами уставилась на сестру.
- Кирс! Да что с тобой? – сероволосая девчонка лет одиннадцати подошла поближе и заглянула в листок. – Снова записка? Эй, ответь мне! Ух ты, такими крупными буквами… Что ты молчишь? Боишься? Страшно? Тебе страшно? Я думаю, нам стоит рассказать об этом родителям. Я как раз сегодня собралась съездить к маме. Мы же их дети, они должны знать, что нам кто-то угрожает!
- Заткнись, - сухо произнесла Кирс, открывая ящик стола и кидая туда листок бумаги. – Что за чушь ты несешь? Нам никто не угрожает. Просто это чья-то неудачная шутка, вот и все.
- Кирс… ты боишься? Я вижу, что ты боишься! – она широко улыбнулась.
Девушка в ответ только фыркнула и молча направилась на кухню.
Да, пожалуй, эти письма (если можно так сказать) напугали ее. Она никак не могла понять, что значат эти два слова. Они казались ей безумно знакомыми, безумно важными. Но вспомнить, что же это значит, никак не получалось.
Один шаг.
Наверное, она бы даже меньше переживала, будь там написано что-нибудь вроде «я убью тебя» или «сдохни, сучка» или еще что-нибудь в подобном духе. Вот это можно было бы назвать угрозами. И это, по крайней мере, было бы ожидаемо. Здесь Кирс не любили и нередко злословили и распускали слухи за ее спиной. Рано или поздно она об этом узнавала и открыто демонстрировала свое недовольство происходящим. Так что появление подобных писем можно было бы объяснить. Но то, что приходило ей, явно было чем-то иным.
to continueВ этот город она переехала пару месяцев назад, после развода родителей. Те события повлияли на нее так, что девушка просто не могла находиться даже в одной комнате с матерью или отцом. Она сбегала из дома, ночевала у друзей. При том абсолютно спокойно отвечая на телефонные звонки встревоженных родственников и ровным голосом объясняя, что будь у нее возможность, она бы съехала от своей семьи куда-нибудь подальше. В другой город, например. У нее не было желания даже случайно встретиться с ними на улице, не было желания даже слышать их голоса. Родители, как ни странно, отнеслись к этому с пониманием, и отец смог устроить так, чтобы дочь переселилась в соседний город и жила в квартире вместе с дочерью его сестры. Той было в районе двадцати лет, и жила она преимущественно у своего парня, с которым никого никогда не знакомила, и нельзя было даже однозначно сказать, был ли он у нее вообще.
Окружающим поступок родителей Кирс казался странным и неправильным. Но саму девушку все устраивало. Квартира была в ее полном распоряжении, хозяйка заявлялась редко и, к счастью, именно тогда, когда ее сожительница либо отсутствовала, либо крепко спала.
На друзей ей было, грубо говоря, наплевать. Она никогда не могла назвать хоть одного из них «лучшим другом» или «лучшей подругой». Конечно, ей хотелось найти хотя бы одного человека, которого бы она могла действительно считать близким. Но таких, увы, не находилось. Ни в городе, где остались родители, ни в городе, куда она переехала.
Иногда Кирс навещала младшая сестра, Нимхе. Несмотря на возраст, она в одиночку довольно легко добиралась нужного места, а потом в течение нескольких дней жила там, наслаждаясь отсутствием родителей.
Ей тоже не нравилась ситуация в семье, но таких уж острых переживаний, как старшая сестра, она не испытывала. Да и ко всему прочему, она слишком сильно была привязана к матери.
Кирс не нравилось, когда к ней вдруг заявлялась «мелкая». Если уж совсем откровенно – она не испытывала никаких особых чувств к сестре и даже не заметила бы, исчезни та в один прекрасный момент. Ей было бы абсолютно все равно.
По крайней мере, это то, что она пыталась внушить себе день ото дня.
Нимхе была девочкой… со странностями. Родители ничего такого не замечали, но вот «старшая» была уверена в ее ненормальности на все сто процентов. Ее пробирал озноб, когда «любимая» сестренка вдруг меняла интонацию и начинала раз за разом повторять одно и то же.
Особенно, когда тема касалась страхов.
Страшно? Тебе страшно? Страшно, да? Ты боишься. Я вижу, что ты боишься. Потому что страшно, да?
Один шаг.
- Что бы это могло значить, черт возьми? – спрашивала она, сидя в баре с какой-то новой знакомой. Та была темноволосой девушкой, на голову выше собеседницы, с длинными ногтями (уж очень это бросалось в глаза) и в каком-то кожаном костюме, который сразу привлек внимание Кирс.
Девушку звали Блейз.
- Ты тут никому дорогу не перебегала? – усмехнувшись, спросила она, закуривая. – Будь это какое-нибудь письмо с угрозами или что-нибудь в духе «осталось семь дней» - было бы гораздо легче. Ты ведь о том же думала?
Кирс кивнула.
- Один шаг, - вновь повторила она вслух и вздохнула. Словно бы надеялась, что произнеся их, смысл слов станет понятнее.
- Давно ты получаешь эти твои… послания?
- Уже месяц, считай. В принципе, кроме этих записок, ничего не меняется. Ко мне не пристают странные люди, меня не пытаются убить (по крайней мере, я не замечала), да и вообще… Я даже начала думать, может это и правда просто чей-то глупый розыгрыш?
- Знаешь, почему-то мне не кажется, что вот это все – розыгрыш, - Блейз на пару секунд замерла, словно ее вдруг посетила неожиданная мысль, но потом продолжила в том же тоне: - просто на самом деле - будь осторожна. Если к тебе пока не пристают странные люди, значит, скорее всего, скоро начнут приставать. К слову, рассказывай мне, если что изменится. Это же жутко интересно.
- Да уж, интересно, - хмыкнула Кирс, нервно дергая себя за волосы. – Кстати… квартира то, если подумать, не моя. Она принадлежит одной моей знакомой, которая почти никогда не бывает дома.
Блейз кашлянула и воскликнула:
- Так что ты паришься тогда?! Небось эта твоя знакомая и перешла кому-то дорогу. И письма адресованы ей. Если, конечно, это не сама она так забавляется со своей сожительницей. Ну а что, люди разные бывают, и развлекаются они тоже по-разному.
- Может быть, может быть… Ладно, пойду я. Кучу всего еще сделать надо, - сказала Кирс, поднимаясь из-за стола.
- Да какие у тебя могут быть дела? – засмеялась собеседница. – Ты же чертова одиночка! Спорим, у тебя и друзей-то нет.
- Не вижу связи между словами «друзья» и «дела», - фыркнула девушка. – Бывай, созвонимся. Наверное.
Домой она вернулась уже ближе к вечеру.
- Да чтоб ты сдох! - в сердцах воскликнула Кирс, скомкав письмо и швырнув его на пол.
В ящике снова оказалась записка. Впрочем, теперь это действительно больше походило на письмо.
Один шаг.
Времени мало, радость моя, очень мало. Я думал, ты сама вспомнишь меня, но… Похоже, я надеялся напрасно. Да и правда! Столько времени прошло, наверное, лет семь. Ты уже давным-давно все забыла.
А я помню.
Ты так по-детски восхищалась морем. Впрочем, тебе и было то… сколько? Одиннадцать лет? Десять? Ты была такой душкой… Просто одно умиление.
Не представляю, как из той прелести могла вырасти столь эгоистичная стерва, но об этом я поговорю с тобой позже. С глазу на глаз.
Сейчас же проблема в другом.
Ты поклялась.
Это было давно, но все-таки было. Ты поклялась помогать мне во всем. Помнишь? Абсолютно во всем. Возможно, для тебя это было в шутку, но клятва есть клятва.
Ты поклялась своей волей.
Забавно, да?
Даже если ты откажешься помогать мне, тебе все равно придется выполнять то, что я хочу. Потому что тогда ты нарушишь клятву и отдашь мне свою волю. Ты в любом случае будешь помогать мне.
В общем, встречаемся сегодня вечером. У моря. У таблички с надписью «купание запрещено!». Найдешь, короче говоря. Куда ты денешься.
И, разумеется, если ты не придешь – я сочту это нарушением клятвы и просто заберу у тебя волю. Полагаю, тебе это не понравится.
И помни. Только один шаг.
- Эй! Кирс! Ты чего это? – Нимхе замерла в дверях, удивленно глядя на сестру.
Она сделала пару шагов вперед и вновь заговорила:
- Эй! Ты что? Плачешь?
- Отойди от меня! – выкрикнула девушка, еще больше закутываясь в плед. Она сидела на диване, забравшись на него с ногами и ревела. После нескольких неудачных попыток успокоиться, она плюнула на это и решила, видимо, что слезы остановятся сами собой.
В паре метров от нее валялся скомканный лист бумаги, на который тут же обратила внимание Нимхе. Она подошла ближе и нагнулась, чтобы поднять его.
- Не трогай! Не прикасайся к этому! Уйди, уйди уже! – еще громче закричала Кирс. – Ты же хотела ехать к матери, вот и вали к ней!
- Кирс… что в письме? – аккуратно спросила девочка, послушно выпрямляясь и отходя на несколько шагов.
- Не важно, - провыла девушка в плед и, всхлипнув, снова закричала: – Не твое дело! Чего ты хочешь? Это касается меня, только меня, никого больше! Уходи!
- Ладно, ладно! – сестра замахала руками и быстро вышла из комнаты. – Не мое дело, так не мое, - пробубнила она в коридоре, надевая на спину заранее приготовленный рюкзак со своими вещами. – Я ушла! – как можно громче добавила она прежде чем закрыть за собой дверь.
Чтобы успокоиться, Кирс понадобилось в районе часа.
Теперь она вспомнила. Об этой клятве.
Но это было так давно. Это было по игрушечному, в шутку. Она уже давно забыла об этой игре и даже ни разу не подумала о том, что ей это припомнят через столько лет.
Этого не может быть, - думала она. – Может, он все-таки просто прикалывается. И почему я приняла эти письма всерьез? Но кто знает, что может случиться. Какая глупость. Я должна успокоиться и пойти на встречу. Увижу эту сволочь и прирежу на месте. Нет. Хотя, почему нет? Это отличный выход из ситуации. Но как бы так сделать? Надо не забыть нож. Интересно, хватит ли перочинного? И как сделать это так, чтобы убить наверняка? И чтобы никто не увидел. Да. Никто не должен знать. Повезло, что никаких знакомых у него нет. Надеюсь. Главное – прикончить сразу и наверняка.
Еще через несколько часов она уже ходила по каменному пляжу и, не стесняясь показывать свои познания нецензурной лексики, искала ту самую табличку.
В поисках она забрела достаточно далеко. Девушка уже хотела было плюнуть и пойти домой, но когда Кирс, очередной раз неприлично высказавшись, повернулась на сто восемьдесят градусов, то увидела, что отступать поздно.
- А вот и ты, - проговорил он, широко улыбаясь. – Я знал, что ты придешь.
- Еще бы ты не знал, - злобно прошипела она, тут же сунув руку в карман, где лежал нож. – Знаешь, жестоко так шутить над людьми. Над теми, кто участвовал в игре, по крайней мере.
- О, так ты помнишь! Но тогда ты тем более понимаешь – что все это не шутки, да? Все это очень серьезно. У нас мало времени. А ты… я смотрю, ты не стала собирать вещи. Ну что ж, тогда отправимся так.
- Куда отправимся? – насторожилась Кирс, поспешно оглядевшись.
- Один шаг, - нараспев произнес парень и кивнул сторону моря. – Ты поклялась, - добавил он.
Неожиданно для самой себя, девушка рассмеялась.
- Да что ты говоришь! Это было несерьезно. Понарошку. Это же просто игра! Да и ты – всего лишь тень. Даже не человек. Стрелок – так тебя называли? Только мою волю ты все равно забрать не сможешь.
- Определенно, раньше ты была гораздо милее, -задумчиво хмыкнул он. – И почему же, по-твоему, я не смогу забрать твою волю?
Кирс приблизилась к нему вплотную и еле слышно проговорила:
- Я просто тебя убью.
Она сидела и смотрела на море. Такое спокойное, мирное.
Море успокаивало ее, оно словно говорило: все будет хорошо. Не волнуйся, ничего не бойся. Теперь все будет хорошо.
- Красиво, не правда ли? – послышался рядом знакомый голос.
Девушка, нахмурившись, отвернулась.
- Какая ты все-таки наивная.
- Наивная?! – возмущенно воскликнула Кирс. – Черт бы побрал и тебя, и это твое море! Дерьмо. С какой стати я должна жить теперь на этом судне? С какой стати я должна тебе помогать? Какого хрена ты еще жив?!
Стрелок рассмеялся и сел рядом.
- Клятва. Это ведь не обещание или еще что. Клятва гораздо сильнее. К слову, ты все-таки предала меня. Ну а я… я решил не забирать пока твою волю. В конце концов, если что, я в любой момент могу заставить тебя сделать что угодно.
- Почему ты еще жив? – сквозь зубы процедила Кирс, чувствуя, что снова злится.
- Неужели ты думала, что меня можно убить ножом? Меня – ножом. Это же смешно!
- Дерьмо, - фыркнула девушка, вновь отворачиваясь.
- А была-то… милым ребенком. Ну, вот и что с тобой стало, м?
Она глубоко вздохнула и пробормотала:
- Один шаг. Похоже, я шагнула неправильно. Иначе бы не сидела сейчас здесь.
- Ну, теперь ничего не поделаешь, - заметил он. - Кстати. Если тебе станет от этого легче: о твоем существовании все забыли. Все-все. Ну, кроме меня, разумеется. Так что можешь не волноваться, сестренка, в той жизни тебя никто не ждет, и никто о тебе больше не беспокоится. Никто.
Кирс вздрогнула. Она хотела было что-то ответить, но почувствовала, что если произнесет еще хоть слово – не выдержит и того и гляди расплачется. А реветь ей совсем не хотелось.
Поэтому она снова стала молча разглядывать море.
Чтоб ты сдох, - подумала она. – Теперь у меня больше ничего нет. И это из-за тебя все полетело к чертям.
Один шаг. Всего лишь один неправильный шаг.